Анна-спасительница

В воскресенье, 25 ноября, в России отметят День Матери. Материнство - это состояние души. Своих духовных детей в послевоенные годы обрела русская женщина Анна Радько.

"Нашей маленькой маме, которую многие годы мы не забывали. Анна, ты для нас героиня, и ты значишь в нашей жизни всё". Такую подпись к своей фотографии 1948 года сделали два брата, Хельмут и Эрих Дангшат. Передо мной - старые снимки. На одном из них крупным планом - натруженные женские руки. Эрих сделал эту фотографию в Балтийске в 2003 году, когда последний раз приезжал в гости к своей русской маме. Тогда 66-летний немец написал на обороте фотографии трогательные слова: "Руки русской спасительницы Анны Радько, которая до 1948 года двух немецких детей спасала от голода в Кляйн Зитткайм (ныне пос. Кустовка в Полесском районе). Она давала нам хлеб и одежду".

"Моя мама пришла"

Отто и Фрида Дангшат потеряли своих двух сыновей в суматохе, когда в 45-м бежали из объятого огнём войны Кёнигсберга. 11-летний Хельмут и его 8-летний брат Эрих отправились в деревню Кляйн Зитткайм, зная о том, что там живёт их бабушка. До места они благополучно добрались, но не смогли найти никого из родных. Вместо бабушкиного дома они оказались в лагере для военнопленных, в той же деревне.

Тогда, в 45-м, Анна Радько работала на военной кухне 11-й гвардейской армии. Остатки еды она собирала со столов и относила военнопленным. "Через проходную меня не пускали, - рассказывает она. - За колючей проволокой стояло корыто. Туда и просовывала оставшуюся на кухне кашу, кусочки хлеба... За едой приходили детишки. Раз, второй принесла... Смотрю: каждый раз одни и те же два мальчика стоят около проволоки и держатся за руки. В третий раз меньшой при виде меня как закричит по-русски: "Мама моя пришла!" Может, старший его научил. Что делать? Пошла к лагерному начальству и попросила отдать мне малыша. "Как же одного отдадим, он ведь вместе с братом", - говорят мне. Так и взяла к себе на кухню двоих. В то время у меня и кровать была, и еда. Два года их растила, пока всех немцев не отправили в Германию".

Пока мальчики жили у новой мамы, выучили русский язык. Они быстро схватывали всё, вспоминает Анна Михайловна. Когда не хватало слов, переходили на жесты. Постепенно и Анна тоже начала говорить по-немецки. В общем, прекрасно понимали и ладили друг с другом. Мальчики стали помогать "маленькой маме", как они её называли, на кухне: где поднесут, где уберут.

Родилась для мук

Анна действительно была мала и ростом, и возрастом: ей исполнилось всего 15 лет. Но она уже прошла все муки войны. Рано осталась сиротой, а в 43-м её угнали на хозработы в Германию. Так Аня оказалась в Восточной Пруссии. Название хутора, где она жила, Анна Михайловна забыла. В памяти остались некоторые факты. Ночевала в сарае с другими детьми, которых тоже использовали как рабсилу. А однажды двое юношей, ухаживающих за свиньями, узнали, что наши вой.ска наступают, и подмешали в свиной корм битое стекло. Животные сдохли, а всех подростков, в том числе и Аню, отправили в концлагерь под Гдыню. Когда немцы отступали, пленных уничтожали. Анна Радько осталась жива. Говорит, бежала, когда страшно бомбили. Потом был госпиталь. Девочке с обожжённой спиной в Инстербурге (Черняховске) сделали несколько операций.

Окрепнув, насколько это было возможно после войны, она завербовалась в подсобные рабочие 11-й гвардейской армии. Чтобы оформиться на работу, прибавила себе 4 года.

Почему, пройдя через почти невыносимые испытания, из-за которых она стала инвалидом I группы, Анна не возненавидела немцев? "Я была такая же, как эти пленные, - говорит Анна Михайловна. - В концлагере сама питалась из корыта, страшно голодала..." Она горько плачет. Так, как плачут только старики и дети: "Наверное, я родилась для мук". Когда кончилась война, ей кто-то дал добрый совет: никому не говорить, что работала в Германии. Поэтому скрывала всё о себе. Сначала боялась немцев, потом - русских. В 48-м, когда депортировали военнопленных, Анну Радько вызвали в особый отдел на допрос. Выясняли не только про мальчишек, но и про концлагерь. После общения с особистами Анна быстро собралась и пешком отправилась в Калининград. Здесь она устроилась в трамвайное депо, где работала почти всю жизнь кондуктором. Ближе к 50 годам переехала в Балтийск, получила квартиру. Семью так и не создала. После всех пережитых страданий здоровье не позволило ей родить детей. Но воспоминание о двух немецких мальчиках до сих пор согревает ей душу .

Ребятишки нашли свою родную семью в 1948 году в Пиннеберге, благодаря помощи немецкого Красного Креста. В 1984 году один за другим ушли из жизни их отец и мать. Перед смертью родители наказали сыновьям: "Найдите Анну Радько, если она ещё жива, и скажите ей самые сердечные слова и тысячу раз спасибо за ту помощь, которую она вам оказала. Без её помощи мы как родители не увидели бы снова наших детей".

И они снова встретились на земле бывшей Восточной Пруссии, в Балтийске, через 44 года. Выросшие и успевшие состариться Хельмут и Эрих несколько раз навещали свою "маленькую маму". 8 лет назад Хельмут умер от рака. Эрих собирался приехать этой осенью, но не получилось.

"Они меня одели, обули, обставили дом... Обеспечили на всю жизнь, - рассказывает Анна Михайловна. - Сейчас у меня всё есть. Здоровья только нет". Несколько последних месяцев она не выходит из квартиры - болят ноги. Но по дому хлопочет, готовит еду. Себе и своей собачке, "другу Стёпаньке". На вопрос, что она варит в самой большой кастрюле, Анна Михайловна объясняет: "Еду голубям". Пережив страшный голод, она старается накормить всех: голубей и кошек из окна своей квартиры, "Стёпаньку", редких гостей... Жизнь больной женщины проходит в ожидании звонка в дверь. И самый дорогой человек - её Эрих, она уверена, скоро приедет.

P.S. О героине этой публикации стало известно благодаря балтийской писательнице Лидии Довыденко. Работая над своей новой книгой, она написала Эриху Дангшат, и тот прислал фотографии из семейного архива. Книга "Балтийские судьбы", где Анна Радько стала одним из 152 персонажей - самых интересных жителей Балтийска, возможно, выйдет в свет до конца года.

Смотрите также: