Прозаик Анна Берсенева (Татьяна Сотникова) - одна из самых популярных современных писательниц, является автором свыше 25 романов, тиражи которых превысили 3 млн экземпляров. По её романам сняты многосерийные фильмы «Капитанские дети», «Слабости сильной женщины», «Ермоловы». О странностях отношений, личном опыте писателя с ней побеседовала журналист «АиФ-Калининград».
О Золушках и олигархах
Марина Обревко, KLG.AIF.RU: - Анна, считается, что путь в большую литературу тернист. У вас было именно так?
Анна Берсенева: - Он был неожиданным, лёгким и счастливым. В 1994 году я окончила аспирантуру литинститута. В издательстве мне предложили: мол, а не хочешь ли написать любовный роман. «Хочу», – сказала я. «А сколько это будет стоить?» И тут мне называют цифру, равную годовой зарплате преподавателя литинститута. Но когда я скрупулёзно изучила вопрос, поняла, что любовный роман – это эдакое «Лего», состоящее из стандартных блоков.
И поначалу отказалась. Но меня всё же уговорили, мотивировав тем, что я могу писать, как мне заблагорассудится, игнорируя штампы. Так появился мой первый роман «Смятение чувств». Тогда книга распродалась за три дня, при том, что была издана большим тиражом. После чего мне сказали: «Пишите, как хотите и о чём хотите». Но, честно говоря, той лёгкости первого дыхания после уже не было. В первой книге ты выплёскиваешь исключительно личный опыт и личные переживания.
- Насколько я знаю, телесериальные продюсеры терзают авторов требованием, чтобы в сериале непременно были такие составляющие: ТЖД – «тяжёлая женская доля» или «бедная золушка и невероятно благородный олигарх». Литераторам удаётся избежать подобных повинностей?
- Мне повезло: таких задач не ставят. И, вообще, на книжном рынке «попсовая» продукция с зазывными обложками – вчерашний день. Вполне можно позволить себе роскошь не думать о том, чтобы понравиться кому-то. Когда ты пишешь, должен думать о единственном читателе – о себе.
- А с будущим супругом – детским писателем Владимиром Сотниковым - вы познакомились на «производственной» почве?
- Два автора в одной семье - это проблема или благо?
- На мой взгляд, благо. Я искренне не понимаю, как могут жить вместе люди, не понимая того, чем занимается супруг или супруга. И, тем более, не интересуясь этим.
- Обязательно ли самому автору пережить те любовные встряски, о которых он пишет?
- Конечно, не пережив любовных бурь, трудно о них правдиво писать. Но ведь помимо опыта практического есть и душевный опыт, который порой дороже житейского.
Сама себе психоаналитик
- Насколько сегодня актуально толстовское «все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему»?
- Толстой умел бросать такие эффектные фразы. При том, что счастье – сложная субстанция, персональная для каждого. Ведь это не житейский уклад, а лишь способность чувствовать себя счастливым. Кстати, такие люди часто притягивают к себе успех, в том числе и личный. Человек, лишённый этой способности - в силу генов, склада характера, всё равно счастлив не будет. Роман «Нью-Йорк - Москва - любовь» я задумывала именно как ответ на этот вопрос. Что ведёт человека по жизни,делает его счастливым? Судьба, ум и характер, как говорил Карамзин? Несомненно. Правильные гены? Конечно. И что-то ещё, чего мы словами никогда не обозначим. Об этом я и стараюсь писать.
- Многие пытаются обрести чувство счастья в кабинете психоаналитика. Это возможно?
- Лично я сама себе и психолог, и психоаналитик, но при этом вижу огромное количество людей, которые не могут разобраться с себе, в обстоятельствах, не могут отследить причинно-следственные связи. Если им удаётся разобраться в хитросплетениях своей жизни при помощи психолога - почему бы и нет?
- Мне кажется, что это в большей степени красивая метафора. Можно быть одиноким и в реальной «толпе», и в виртуальной. Но я уверена: если люди познакомились в Сети, виртуальные отношения не стоит затягивать. Иначе при личном знакомстве неизбежны большие разочарования.
- Что вы думаете по поводу гостевых браков, количество которых растёт из года в год?
- Счастье для одного человека может быть абсолютным несчастьем для другого. Любовь хороша, в какие формы бы она не выливалась. Плоха только ненависть!