Журналист «АиФ» побывал на сакральной территории, узнал, кто здесь обитал 1500 лет назад, и какую роль в древнем обряде играли кони.
На янтарном пути
От Калининграда до нужного места мы добирались на автобусе больше часа. Последнюю часть пути – сквозь красивейшие зелёные тоннели, сплетаемые кронами деревьев. К счастью, до них ещё не добрались лесорубы. Остановились напротив полигона ТБО. Удивительно, но за этой огромной кучей мусора располагаются самые большие святилища, где поклонялись богам эстии, жившие у подножья Самбийской возвышенности полтора века назад.
«Когда мы начинали раскопки, этой отвратительной груды отходов ещё не было, - говорит научный сотрудник отдела сохранения археологического наследия ИА РАН, исследующий памятники на территории Калининградской области более 30 лет, Константин Скворцов. – Безобразие… «Символ» нашей эпохи».
По витиеватой тропе, среди цветущих люпинов, отряд любопытствующих (на экскурсию в рамках «Открытых дней археологии» нас пригласил Калининградский музей янтаря (+6)) спускается к огромной площадке на краю леса. Рядом с кучами земли - отвалы прошлогодних полевых работ - стоит экскаватор. Вся исследованная территория – в ямах, как в лунках для гольфа, только размер значительнее. Там же стоят импровизированные– «палатки» из плёнки. Археологи говорят, что убрали их со вскрытых захоронений специально для нас, чтобы лучше видели находки.
«Место, где мы находимся: земля мёртвых – сакральная территория - сплошные поля погребений. В окружающих лесах в древности запрещалось всё: охотиться, собирать грибы – ягоды. Нарушишь эти табу– убьют! - рассказывает наш провожатый. – Здесь, у подножья священных для древних эстиев холмов, возникли многочисленные археологические памятники, связанные с добычей и транспортировкой янтаря к устью Вислы, откуда дальше он путешествовал до Адриатики в римские провинции. Весь Самбийский полуостров довоенные немецкие исследователи называли огромным кладбищем: здесь буквально на каждом километре находятся некрополи и поселения. Где-то в конце IV в. в этой местности возник новый археологический памятник, связанный вероятнее всего с выходцами со среднего Дуная, которые принимали участие в войнах на стороне гуннских владык и их германских вассалов. По-видимому, эти ветераны гуннских-войн возвратились домой и захватили власть. Возник большой некрополь, который стоял прямо у начала Янтарного пути. Основной центр добычи «солнечного камня» находился от нынешнего Донского, на этой части побережья, до Балтийска (ориентировочно Морского). Здесь за памятником течёт один из притоков реки Приморской, который впадает в Калининградский залив в районе Приморска. Весь янтарь добывался на этих берегах многочисленными общинами, находящимися друг с другом в некоторой степени родства. Люди, которые погребены на этом огромном некрополе, владели всеми местами добычи и контролировали поставки янтаря в окрестности нынешнего Эльблонга, где в 5 веке возникает новая полиэтническая общность – видиварии, которыми правили германские владыки. В состав видивариев входили, в том числе, и дружинники, проживавшие на Самбии и контролировавшие устье реки Вислы. Некрополь уникален. Его исследуют с конца 19 века. Были небольшие любительские раскопки, организованные владельцем имения Гаутен – господином бароном фон Кенигом. В его библиотеке, как описывает источник, было немало вещей, найденных на этом могильнике крестьянами. Но, к сожалению, коллекция была разграблена в 1813 году французскими солдатами 5-го Армейского корпуса, которые стояли на постое в имении при оккупации Пруссии во время войны с Наполеоном. Позже серьёзных полевых исследований здесь не было, впервые памятник стали изучать только уже в 2000-е годы. Я руководил этими исследованиями с 2015-2017 гг., мы раскопали порядка 50-60 погребальных комплексов IV - VI в.в. Сейчас, к счастью или сожалению, оказалось, что на этом месте пройдёт Приморское шоссе. Поэтому работать приходится быстро. Двадцать археологов на огромных площади раскапывают порядка нескольких десятков погребений. Только за прошлый и начало нынешнего сезона мы исследовали их более 500».
Погребения (IV - начало VII века) тянутся до самой лесной чащи. На площадке они обозначены метровыми колышками. Некрополь стоит на охране государства, его разрушение уголовно наказуемо. На могилах видны остатки каменных кладок.
«Следите, куда ступаете - не свалитесь в яму, - предупреждает экскурсантов Константин Скворцов.
«Каждая могила была покрыта панцирем из одного, двух, трёх слоёв камней и ими же завалена. В средневековье на поверхности земли были видны эти каменные конструкции. Почему их легко находили? Прямо в траве они торчали наполовину высоты камня, - рассказывает Константин Николаевич. - Во время экспансии крестоносцев и христианизации прусские крестьяне и колонисты, по приказу Ордена, добывали камень для строительства крепостей и церквей. Им давали за это жалование и еду. При разборке каменных конструкций погребений, заодно в руки им попадали сокровища – изделия из бронзы и серебра. Мы находим разрубленные предметы – видимо, их делили между участниками добычи камня. Фактически они грабили могилы. За месяц могли накопать столько, сколько в поле заработали бы за несколько лет. Очень много погребений было разрушено в конце 13 – 14 в в. В 19 веке, когда появился вкус к древности, раскопки возобновились. Такова судьба многих могильников Самбии».
К богам – на разгорячённом коне
В нижнем ярусе захоронений хорошо просматриваются скелеты лошадей, и не скажешь, что они пролежали тут столько лет!
«По костям животного можно определить возраст, конституцию коня, какой он был в холке. Конь – верный спутник в жизни пруссов и эстиев. Он играл самую важную роль в погребальном обряде, ведь это верный товарищ в жизни и транспорт для путешествия на тот свет, - рассказывает Константин Скворцов. – Он не случайно лежит мордой в сторону юга, ведь именно там по представлениям пруссов и располагалось царство мёртвых. Существовал обряд: людей сжигали, рядом клали ценные вещи. А для лошадей сперва устраивали скачки. Гоняли до изнеможения, затем спихивали в яму и перерезали горло. Чтобы владелец сразу «садился» в седло и на разгорячённом коне мчался к богам. Конь - признак статуса и богатства человека. Начиная с 5 века, он есть у каждого мужчины. В среднем, эстии жили до 50 лет. С эпохи Бронзы в этих местах обитал один и тот же народ. Он испытывал большие вливания со Скандинавии, Дуная и Карпатской котловины – здесь чувствуются следы разных культур. Изучено ещё недостаточно костных останков древних людей. Нужно сделать большое количество выборок, чтобы составить точное представление, откуда приходили именно эти люди. К слову, в Скандинавии есть погребения женщин, с характерным для наших мест набором украшений. Видимо, они брали жён из этих мест. Это связано с преодолением последствий вулканической зимы – на севере Европы с людьми было совсем плохо. (Авт.: В VI веке случилась самая большая катастрофа, которая не очень хорошо освещена в отечественной литературе –извержение вулкана Илопанго в 536 – 537 году. Такие же извержения произошли в тихоокеанском вулканическом поясе. В результате вулканической активности весь север Европы и не только, погрузился на три года в вулканическую зиму. Не было смены времён года, массово вымирали животные в лесах и люди). Есть мнение что в 6 веке здесь применялся такой же обряд, как в Индии – женщина восходила на костёр с мужем. Женщина в сообществах эстиев, как и несовершеннолетние дети, старики, не играла особой роли. Главой семьи был мужчина. Он же – военный лидер. Кстати, если в V веке был вооружён каждый мужчина, то спустя столетие - только каждый третий. С этого времени меняется социальное устройство эстиев».
Археолог Валерий Камилин аккуратно орудует совочком. Расчищает кисточкой показавшееся наружу женское украшение - янтарную бусину.
«Здесь работать легко: песочек мягкий, - говорит он. – А вот подальше глина – с ней сложнее. На этом некрополе мы почти уже год. Все находки фиксируем, а дальше расследованием займутся эксперты, в том числе, антропологи».
«В соседней яме хорошо просматривается бочок какой-то посудины, вроде кувшина. «Это дорожный сосуд. Видите, лоскутный орнамент, имитирующий шов на коже, он пришёл от сарматов», - поясняет археолог.
В нескольких сотнях метров археологи по пластам разбирают «жилищную яму» – предположительно очаг, примыкающий к остаткам глинобитного пола. Пока трудно сказать, сколько ему лет.
В конце экскурсии Константин Скворцов достаёт коробку с сокровищами. Самое ценное – мешочек со стеклянными фишками, которые использовали для игры «лудус латрункулорум», популярной в I–IV веках нашей эры. Их нашли в этом же некрополе в прошлом году вместе с хозяином. Балта или германца сожгли, сложили в деревянную коробку вместе с вещами. На дне камеры поставили сосуды, инструменты и прочее. Рядом закопали трёх коней головой на юг, чтобы его отвезли к богам. У воина было немало имущества: огромное копьё с магическими знаками, топор, несколько копий, кинжал, портупея, украшенная серебром, два щита. Из этого же погребения - отреставрированная шпора IV века. Если присмотреться, вся покрыта желтоватыми блёстками. Это следы золотой проволоки. Шпора сделана где-то на Дунае – на территории нынешней Венгрии или Австрии. Сюда попала вместе с воином. Вот ещё одна из находок: бронзовая фибула (застёжка для плаща), декорированная серебряными элементами. Такие же носили и женщины. Конкретно эта – из мужского погребения. Крупная янтарная бусина – родом из мастерских на юге Польши. Она служила подвеской для кинжала, висела на кожаном шнурке и считалась магической. Если рану потереть – непременно затянется. Вот покрытые многолетними отложениями соли толстые удила.
«Так не бывает: нашёл вещь и положил на витрину, - поясняет эксперт. - Нужно вывести все соли из железных предметов, потом расчищать механически – способы разные, в зависимости от предмета. Процесс долгий». У археологов есть время до осени. Копать ещё тысячи метров. Одновременно работы ведутся на 9 памятниках в окрестностях посёлка Русское, силами различных организаций институтов Российской академии наук и частными фирмами».
Часы, шпага и печи. Что еще обнаружили археологи в Калининграде? 
Культурный слой. Какие тайны скрывают земли бывшей Восточной Пруссии