Дочери врача, погибшего от COVID-19, отказали в страховых выплатах.
С начала пандемии в области заразились более 170 медработников, пятеро из них умерли. Среди них - реаниматолог-анестезиолог Светлана Соловьёва. В свои 65 она могла спокойно отсидеться дома, но вышла на передовую. А вот её единственным близким - дочери и внуку, потерявшим родного человека, в страховой выплате отказали.
В списках не значатся
Со страховыми выплатами изначально всё было не так просто.
«Региональный Фонд соцстраха и профсоюзы по-разному трактовали Президентский Указ № 313 «О предоставлении дополнительных страховых гарантий отдельным категориям медицинских работников», - рассказала председатель областной организации профсоюза работников здравоохранения РФ Ирина Сергутко. - Мы считали, выплаты положены всем пострадавшим при работе с заражёнными коронавирусом, фонд настаивал, что их должны получить только сотрудники ковидных учреждений. Пришлось написать Владимиру Путину. Только тогда точка в споре была поставлена. В области начали расследовать случаи заражения всех пострадавших медработников».
Представители Фонда отрицают, что региональное отделение оказывало сопротивление в выплатах медработникам, которые переболели ковидом и не утратили трудоспособность. В ответе на запрос «АиФ - Калининград» сказано: «по всем поступившим документам единовременные страховые выплаты произведены, в том числе сотрудникам областной больницы. Отказов не было». И уточнили: выплаты перечисляют в течение суток с момента поступления документов, без задержек.
В случае смерти медработника расследование проводит комиссия работодателя. Возглавляет её представитель Роспотребнадзора, который утверждает соответствующий акт. Выплату назначают после поступления всех необходимых документов из медучреждения. Однако на момент получения ответа Фонда на запрос редакции (28 июля) страховые выплаты в размере 3 752 452 руб. получила семья только одного медработника, умершего от COVID-19. Позже минздрав области сообщил, что страховые выплаты произведены в пользу ещё трёх выгодоприобретателей медработников, погибших от новой коронавирусной инфекции. По остальным случаям проводится расследование обстоятельств заболевания. Не все случаи инфицирования связаны с исполнением трудовых обязанностей.
Светлана Соловьёва спасала людей в блоке интенсивной терапии и реанимации для больных с острым нарушением мозгового кровообращения КОКБ. Именно здесь произошла самая массовая вспышка коронавируса. Медучреждение перевели в режим обсерватора.Запертыми внутри больницы оказались 186 человек. Светлана Георгиевна оказывала помощь пациенту с подтверждённым диагнозом «новая коронавирусная инфекция». Этот факт никто не оспаривает.
Казалось бы, препон, чтобы не выплатить «посмертные» деньги, нет. Но, как выяснилось, вышеупомянутый Указ Президента России распространяется не на всех.
В перечне получателей значатся супруги, родители, усыновители, за неимением оных - дедушка и бабушка медработника, его отчим и мачеха, несовершеннолетние дети, а также подопечные. Совершеннолетних детей (за исключением инвалидов) и внуков в этом списке нет. Отказывая родным Светланы Соловьёвой, Фонд соцстраха формально прав: его сотрудники следуют букве закона. Но и сам случай исключительный: Катя утверждает, что их с сыном содержала мама.
Случай исключительный
Екатерина уехала из отчего дома в 18 лет, но личная жизнь не заладилась. Разошлись с мужем, когда ребёнку было полтора года. По настоянию второго, гражданского супруга оставила высокооплачиваемую работу в транспортной компании. А спустя месяц, после известия о внезапной смерти брата, серьёзно заболела на нервной почве. И тут же осталась одна. Трудоустроиться больше не получалось: потенциальных работодателей пугали её высыпания на руках. В тяжёлую минуту поддержала только мама.
«Сказала: «Переезжайте с внуком, вместе проще!», - вспоминает Екатерина. - Она работала, я занималась хозяйством. Помогали друг другу во всём. В мае (маме только исполнилось 65) ей позвонили. Из разговора я поняла, что выбирать не приходится - нужно на неделю выйти на работу. Вслед за неделей последовала другая. Мама дневала и ночевала в больнице. Конечно, мы страшно волновались. 28 апреля она прислала смс:: «Тест на Covid-19 отрицательный». Тогда мама ещё была здорова».
Третьего мая от коронавируса умерла медсестра областной больницы Надежда Дивак. На следующий день в Центральную горбольницу с температурой 39,7 госпитализировали Светлану Соловьёву. Там же сделали компьютерную томографию и взяли повторный мазок на COVID-19, который оказался положительным. По информации оперативного штаба по контролю за коронавирусной инфекцией, врач Соловьёва С. Г. болела тяжёлой формой пневмонии, была подключена к аппарату искусственной вентиляции лёгких, однако спасти её не удалось.
«Мама успела мне позвонить, когда её увозили, - продолжает Екатерина. - Даже в такой ситуации старалась нас успокоить: мол, не переживайте - они страхуются, через пару дней заберёте. Но ночью 8 мая её перевели в реанимацию. Последний раз я видела её в окне второго этажа. За это время со мной не поговорил ни один доктор. Узнать о состоянии близкого человека было невозможно - трубку просто не брали. 12 мая мамы не стало. О её смерти мне сообщили коллеги мамы из областной больницы: «Катя, прости…». Меня там все знали. Я училась напротив - в 24-й школе. С шести лет бегала к маме на работу. Именно она поставила всех на уши, когда у меня были сложные роды. Заставила акушеров «прокесарить» и первой взяла внука на руки. Она его обожала. Объездила с Даней всю Европу. А какой плов готовила! После окончания Ташкентского мединститута мама долго жила в Узбекистане. Интернатуру проходила в городе Термез, где и познакомилась с папой - военным офицером. Там родился брат, а через пять лет - я. Когда папа воевал в Афганистане, мама лечила тяжелораненых в госпитале. С мужем-военным перебралась в Калининград. Треть жизни проработала реаниматологом-анестезиологом в областной больнице, её знал весь город. Папа умер пять лет назад: оторвался тромб. Следующим был брат. Он умер на руках у мамы. Больше у нас никого не осталось. А теперь мне говорят: вы не подходите под перечень выгодоприобретателей. Мужья, которых может быть сколько угодно, подходят, а единственная дочь - нет! От этого очень больно. Больно думать о том, что не остановила маму. Больно смотреть в соцсетях на фото участников многочисленных тусовок с шашлыками. А потом из-за этих легкомысленных, безответственных людей рискуют врачи. Я сошла бы с ума, если бы не поддержка маминых друзей. И ещё мне надо думать о сыне. Ему всего 13,5 года, и он мечтает учиться в университете. Только ради него бьюсь за эту выплату».
«Неужели для этой без вины пострадавшей семьи в нашей огромной стране не найдётся средств? - задаётся вопросом адвокат Калининградской областной коллегии Владимир Середин. - Екатерина обратилась за помощью в СМИ, так как в Указе Президента № 313 есть «белые пятна». Ни дочь, ни внук не смогли получить страховую выплату в связи со смертью мамы и бабушки - медработника, погибшего в результате инфицирования коронавирусной инфекцией (COVID-19) при исполнении трудовых обязанностей. А так быть не должно! Для кого тогда издавался этот Указ? Те, кто там перечислен, не являются более близкими и родными людьми, чем дочь и внук. Считаю, что при составлении списков выгодоприобретателей в Указе Президента № 313 не учли права этих родственников. Кроме того, в документе отсутствуют нормы, предусматривающие получение страховых выплат, в том числе иждивенцами в случае смерти застрахованного медработника, содержащиеся в ФЗ от 24 июля 1998 г. № 125 «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний». Конституция также гарантирует каждому социальное обеспечение в случае потери кормильца. Мы обязательно обратимся к Президенту России, чтобы включить в перечень выгодоприобретателей совершеннолетних детей (независимо от возраста) и несовершеннолетних внуков погибших на посту медработников».
В стране, наверняка, есть похожие истории. Сейчас Соловьёвы собирают документы в суд, чтобы доказать, что внук находился на иждивении бабушки. Каким будет решение, важно для всех медиков. Рискуя жизнями, они должны быть уверены, что в случае заражения ни их самих, ни родных государство не оставит без поддержки. Это намного важнее, чем рисовать людей в белых халатах на фасадах домов и писать о них хвалебные оды.
Выплаты получат не все? Фельдшеры неотложки боятся остаться без надбавки 
Медики требуют справедливого расследования громкого дела Элины Сушкевич