В конце июня в России вступил в силу закон о пчеловодстве. В отрасли считают, что он «ужалил» самих пасечников. Беседуем с председателем областного общества пчеловодов Владиславом Брагинским о том, что сулят изменения и почему в регионе остаются невостребованными тонны мёда, который могла бы покупать Европа за валюту.
«Документ разработали после массовой гибели пчёл в 2019 году в 30 регионах России. Подозревали, что их отравили пестицидами, - говорит Владислав Юрьевич. – Потребовались механизмы, защищающие пчеловода, но закон получился сырой. Даже вредный. Теперь пчеловодом будет считаться только юрлицо, фермерское хозяйство либо ИП. Без этого статуса нельзя зарегистрировать пасеку, оформить на неё паспорт, получить ветеринарно-сопроводительные документы на мёд. Интересы простого пчеловода не учли. В Закон уже вносят изменения. Пока же смысл нововведений сводится, чтобы всех поставить на учёт и драть с нашего брата налоги. Хотя во все времена пчеловодов от них освобождали. В документах, регламентирующих нашу деятельность, много несуразного. К примеру, ветеринарные правила запрещают размещать пасеки вблизи болот, а там богатая медоносная база, вереск. Требуют, чтобы расстояние между ульями было 2, а между рядами – 10 м. Если сосед, к примеру, держит коров, размещать рядом ульи нельзя. Все эти требования неадекватны к реальной жизни. Правила писались ещё при Советском Союзе, когда у хозяйств было земли немерено. Сейчас с регламентирующих документов надрали разных кусков, получилась «солянка».
Самая насущная проблема – потравы пчёл. В большой России продолжают фиксировать такие ситуации. В 2017-2018 годах и в нашей области пасеки также были усеяны мёртвыми пчёлами, отравившимися химикатами. В Гусевском и Неманском районах подмор выгребали вёдрами. Сейчас, к счастью, такого нет.
По новому закону, сельхозпроизводители должны предупреждать об обработке полей не менее чем за три дня. К сожалению, ничего не сказано о том, чтобы оповещение было конкретным с указанием точной даты и времени. Тогда можно было бы зафиксировать факт обработки и обратиться в прокуратуру. Многое зависит от позиции местной администрации. К примеру, в Краснознаменском округе, по запросу пчеловодов, глава администрации обзванивает агрономов, чтобы те и другие договорились. Но большинство чиновников исполняют свою роль «для галочки». Растениеводы часто не соблюдают графики работ: то задерживаются поставки удобрений, то люди на поле не вышли, техника подвела – причин масса. Мероприятия переносят, в итоге пчела летит на поля, вдыхает «химию» и погибает. Конечно, грамотный агроном такого не позволит. Но опытных квалифицированных специалистов в регионе мало.
Поднимаем урожай
«Урожай можно поднять на 70 процентов только за счёт экосистемы. Я со многими сельхозпроизводителями беседую, чтобы использовали пчёл при опылении полей, того же рапса, - говорит мой собеседник. - Отвечают: «Смысл тратиться? И так всё вырастет!» А вот за рубежом видят смысл. В Америке фермер платит 200 долларов за пчелиную семью. Лишь бы работала. Есть пасеки под 65 тысяч семей, которые кочуют с поля на поле, «поднимают» урожай. Косвенный эффект от использования пчеловодства в сельском хозяйства, по подсчётам российских учёных, составляет более триллиона рублей за год. Вот в нашей области один за другим появляются промышленные сады. Заводишь с фермером разговор, чтобы пасеку поставить. Естественно не бесплатно. Отказ… Никто не хочет этим заморачиваться. А ведь, чтобы хорошее яблоко с дерева снять, его нужно 3-4 раза опылить».
Пчела – маркер чистоты природы. В Германии развивается движение за здоровье нации под лозунгом: «Если пчёлы умрут, думаете, мы выживем?» У нас же пчеловоды приезжают с ульями на поле, а там жгут бочки с химикатами - заметают следы после внеплановой обработки. Призываю всех пчеловодов фиксировать нарушения на видео. Чем больше таких доказательств, тем лучше. Пока пчеловод не защищён. Судебных решений относительно виновников потрав в области нет. В регионе нет ни одной лаборатории, где исследуют подмор, зелёную массу. А оперативно (с приглашением администрации, роспотребнадзора) собрать, упаковать доказательный материал и доставить в Москву проблематично. Особенно сейчас в условиях пандемии. Мой сосед в гвардейском районе замучился с аграриями ругаться. Можно тракториста матом послать, но это ничего не изменит. Сейчас в области распахивают всё, что десятилетиями пустовало. Поля вплотную подходят к посёлкам, жители вынуждены дышать химией. Отсюда аллергии, отравления. Нужны охранные зоны - чем дальше от посёлков, тем лучше.
Проблема и в том, что сами пчеловоды инертны. В регионе есть Ассоциация промышленных пчеловодов, областное общество пчеловодов. Могут подсказать, как действовать в ситуации, организовать юридическое сопровождение, но запроса нет.
«Невидимая стена в сознании наших людей, - переживает Брагинский. - Вот на Украине пчеловоды сплочённые, здесь – сплошь индивидуалисты. Слишком хорошо раньше жили – повсюду границы, своего мёда не хватало. У каждого пчеловода клиентская база. Люди на дом приезжали за трёхлитровыми банками «жидкого янтаря». Но нашлись перекупщики, которые начали возить к нам мёд из большой России. Ниша заполнилась. В прошлом году мёд ещё брали - им «лечились». А сейчас спрос резко упал - у людей нет денег».
Особая каста
Инвентарь для пчеловодов – рамки, ульи – подорожали. Пару лет назад куб леса стоил 6-8 тыс. руб., сейчас – за 20 тыс. По идеи, и мёд должен подорожать. Но, очевидно, что его станут брать ещё реже. Поэтому уже много лет цена в среднем держится на 300- 350 руб. за кило. Хотя в большой России хороший мёд стоит в розницу от 700 руб. за килограмм.
«Есть пчеловоды, собирающие по 20 тонн мёда за сезон, а девать его некуда, - говорит Владислав Юрьевич. - Многие уходят из профессии. А ведь у нас самый мёдопродуктивный регион. Обычно летом нет такой жары, как в Башкирии, Сибири, Крыму (этот год – исключение). Тепло, дожди, парит. Для пчёл – самое то. Вся область засеяна рапсом. К нам специально приезжают пчеловоды из Большой России, Казахстана, Узбекистана подработать».
Украина продаёт Европе по демпинговым ценам (около 2 долларов за килограмм) 65 тыс. тонн мёда. Наша область могла бы внести свою лепту в экспортный потенциал России.
«Та же Польша и Германия готовы покупать у нас от 200 тонн мёда в месяц. Но никакой кооператив с такими объёмами не справится. Нужна поддержка государства. На месте губернатора я посадил бы всех растениеводов с пчеловодами за стол переговоров. Пока мира между этими сообществами не будет, о нормальной работе речи нет. Опасения понятны: взял я большие деньги на ульи в банке, а мне пчёл потравили. Пчеловод должен быть уверенным, что в этой ситуации на его сторону встанут минсельхоз, суд и прокуратура, а он получит страховку. Некоторые говорят: начните с малых партий. Вот ко мне поляки обращались: нужно 11 тонн мёда в неделю. За свой мёд я уверен. Насобираю 1000 кг, но где гарантия, что 100 кг от соседа будут качественными? Лаборатория при приёмке найдёт в партии антибиотики или пестициды, на этом бизнес закончится. Да и дорогостоящее это занятие. Чтобы сейчас создать пасеку в 1000 семей, нужно 10 млн руб. Какой пчеловод потянет?! Нужно предприятие типа «Залесского фермера», которое станет локомотивом. Где будут отлажены все процессы: привезли мёд, взяли анализы, в огромные многотонные бочки мёд слили, распустили, отгрузили. Чтобы такой механизм создать, нужна серьёзная команда. Лужков не смог собрать пчеловодов на свои поля. Они у нас люди гордые, свободные, куркули – такая каста. Никто не хочет батрачить. Это кажется, что содержать пчёл легко. Мол, пасека – природная насосная станция. Поставишь её, она и качает. Работы много. Пасечник загружает, выгружает ульи, меняет пустые стаканы на полные. Каждая рамка весит 3, 5 кг. Умножьте на 12 штук. И всё это вы тащите десятки километров на поля по бездорожью. Ноют спина, руки – ноги, пот ручьём. Это тяжкий труд. В Европе всё автоматизировано. У каждого пасечника свой погрузчик. У нас же всё, по старинке – «на пупке».
Мы не просим финансовой помощи. Нужна поддержка иного порядка. Пчеловод должен быть уверенным: случись та же потрава, на его сторону встанут минсельхоз, суд и прокуратура, а он получит страховку. Необходимо также перекрыть в область путь фальсификату, который снижает спрос на нормальный качественный продукт. Многие наши фирмы берут подделку на заводах России. Мешают её с частью настоящего мёда, да ещё умудряются продать дороже натурального. Но главное – нужен диалог с растениеводами. По отдельности мы никто».
Рынок завален фальсификатом. Почему у нас пчеловодов с полей гоняют? 
Йод не поможет. Как отличить настоящий мед от фальсификата