Судьба этого человека уникальна: немец, родившийся в Кёнигсберге в 1929 г., после войны остался в СССР и до 1991 г. скрывал свою национальность. Выдавал себя за литовца Йонаса ГУДОВАСА. Так и прожил всю жизнь...
Его настоящее имя - Хайнц ГУДАУ. Живёт в Калининграде в панельной многоэтажке у рынка Балтийского района. Седой, высокорослый мужчина по-русски говорит с заметным акцентом. Вот его рассказ о своей судьбе.
Память Закхайма
- Мой отец был владельцем небольшого ресторанчика "Грусоттенхаген" в предместье Кёнигсберга. Сейчас это район за пос. Борисово. Дед Герман работал на судостроительном заводе "Шихау". Как работнику предприятия, ему дали ведомственную квартиру в районе Закхайм, это недалеко от магазина "1000 мелочей". Наш дом разрушили в августе 1944 г. английские бомбардировщики.
Здесь жили простые люди. Наша семья - не исключение. Родители рано разошлись и мною почти не занимались. Одно время меня пытался воспитывать дядя Фриц, который лупил за малейшую провинность. Я ненавидел его лютой ненавистью. Когда он погиб где-то в России, я даже радовался. Глупый был...
- Как жили немецкие дети?
- Как и все, я ходил школу. Правда, и там процветала палочная дисциплина. Одно замечание - и выставляй руки ладонями вверх. А учитель лупил прутом, за каждое нарушение - свой тариф. Однажды я получил 20 ударов за то, что разбил в школе стекло.
Каждый школьник рейха должен был состоять в "Юнгфольк", заниматься спортом, ходить в кружки. Я выбрал секцию авиапланеризма. В 12 лет уже летал на лёгких планерах: на аэродроме Девау с помощью специального ускорителя мы поднимались в воздух. Ещё я занимался плаванием. Мы ходили на Купфертайх - это пруд возле нынешнего русско-немецкого дома на Ялтинской. Сейчас там вонючая лужа, а до войны была чистейшая вода! Занятия проводили преподаватели и тренеры. На пруду стояла 5-метровая бетонная вышка, она и сейчас сохранилась...
Война? А где это?
- В Кёнигсберге ощущалась война?
- Войну по-настоящему мы почувствовали только в
1943 г. На территории нынешнего Центрального промтоварного рынка развернули экспозицию - показывали трофейную русскую технику, в том числе танк Т-34. До того мы мало представляли, что Германия воюет с Россией. Помимо оружия в специальных павильонах создали интерьеры землянок русских партизан, русских домов. Чтобы все это впечатляло, организаторы добавили и "спецэффекты": вокруг стояла неимоверная вонь. На этой выставке я видел гауляйтера Восточной Пруссии КОХА и министра пропаганды ГЕББЕЛЬСА. Они много смеялись, видимо, затея с запахом понравилась... И ещё: с 1943 г. в Кёнигсберге стало плохо с продовольствием. Всего не хватало, мяса и вовсе не помню. Хорошо, хоть огород нас выручал. А ещё мы доставали еду у... французских пленных. Не верите? Их лагерь располагался рядом - возле
Закхаймских ворот. Французы, в отличие от русских, попадали под действие конвенции о военнопленных и получали из дома отличные продовольственные наборы, медикаменты. Мы, подростки, времени даром не теряли и организовали небольшой бизнес. Давали цивильную одежду французам, чтобы те могли сходить в самоволку в город. За услугу они расплачивались шоколадом. Гражданский костюм на вечер - одна плитка.
- А гестапо? Вас же могли арестовать!
- Да бросьте вы! Все было намного проще.
Вторая родина
- Где вы изучили русский язык?
- В 1943 г., когда участились бомбёжки, детей из Кёнигсберга эвакуировали. Мы поселились в Заккенбурге (посёлок в Славском районе). Здесь был лагерь с русскими военнопленными. Иногда мы с ними общались. Может, у меня была особая тяга к изучению языков, но я довольно быстро освоил русские слова.
- Как сложилась ваша жизнь после падения Кёнигсберга?
- Получилось так, что все мои родные погибли. Ночевал где придётся и скоро заболел брюшным тифом. Попал в больницу, на нынешней ул. Фрунзе. Спасибо советским врачам и медсёстрам - они меня выходили и вернули с того света. Потом я отправился в Литву: поселился на одном хуторе, затем на другом. К тому времени я уже сносно объяснялся по-литовски. В одном из вновь образованных колхозов устроился на работу механиком, обслуживал трактора и сельхозмашины. С другими немцами, приехавшими из Восточной Пруссии, не контачил. Не хотел привлекать к себе внимания.
- Эшелоны с немецкими беженцами уходили в Германию вплоть до начала 50-х. Почему вы не уехали?
- Я был уверен, что моих соотечественников везут не в Германию, а в Сибирь. Ну а если бы и в Германию, то кому я был там нужен? А здесь у меня имелись хоть какой-то кров над головой, работа, питание. Да к тому же я по всем документам значился как литовец. В Германию меня могли и не пустить...
Из Литвы я уехал на Украину. В 1952 году умудрился поступить в Харьковское авиационно-техническое училище и стал учиться на офицера-авиатора. Но спустя 3 месяца командир мне заявил: "Ты офицером никогда не станешь. Уж больно девчонок любишь". Меня отчислили. Что ж, девчонок я действительно любил. Использовал любую возможность, чтобы в самоволку на свидание сбегать. Потом я в Житомире отслужил срочную службу, там же женился и вырастил двух дочерей - они сейчас живут в Мурманской области.
- Почему вы вернулись в Калининград?
- Потянуло в родные места. Устроился на работу в речное пароходство, был капитаном буксира. Мой акцент списывали на литовское происхождение, ведь по документам я был Йонасом Гудовасом. А о том, что родился в Кёнигсберге, я даже и не заикался. В пароходстве работал на совесть: получил звание ударника соцтруда, меня награждали грамотами, вымпелами, поощряли бессчётное количество раз. Я с удовольствием вспоминаю советский строй, который дал мне возможность почувствовать себя нужным обществу человеком.
- В Германию вас не тянет?
- В 1991 г. перестал скрывать, что я немец, что родился в Кёнигсберге. Связался со своими родственниками и даже один раз съездил в Германию. Узнал о судьбе своего отца: после войны он попал в ГДР, жил и умер в Ростоке в 1968 г. Но зачем мне Германия? Что она мне может сейчас дать? Я живу в родном городе, хотя он стал совсем другим... Здесь родились и похоронены мои предки. Я привык к этой земле, полюбил её и менять ни на что не хочу.
Смотрите также:
- «Эпоха ожлобления». Андрей Битов о золотом веке, пользе лени и литературе →
- «Я - свидетель». Русский кёнигсбержец - о временщиках у власти и будущем →
- Такие разные свиньи →